Authors:
Type:
Article
Pages:
from 92
to 98
Status:
Published
Received:
20.03.2014
Accepted:
25.03.2014
Published:
25.03.2014
Subject area:
19.00.00
15
15
Language:
Russian
Keywords:
Security, development of security concept, inactivity, protection, interpersonal relations, trust, ideal world
Abstract (English):
The everyday consciousness of every nation accommodates the ideas of security that are characteristic for it only and related to the cultural diversity, history of development, ethically colored system of values. The Russian intellectual tradition has paid astonishingly small attention to the security issues although the state has always been in war, survived several peasant wars, numerous local riots and feudal wars. Security in Russia has been understood as the sphere of government, politicians and diplomacy.
The everyday consciousness of every nation accommodates the ideas of security that are characteristic for it only and related to the cultural diversity, history of development, ethically colored system of values. The Russian intellectual tradition has paid astonishingly small attention to the security issues although the state has always been in war, survived several peasant wars, numerous local riots and feudal wars. Security in Russia has been understood as the sphere of government, politicians and diplomacy.
Keywords:
Security, development of security concept, inactivity, protection, interpersonal relations, trust, ideal world
Security, development of security concept, inactivity, protection, interpersonal relations, trust, ideal world
Независимый институт Legatum Institute в 2011 году составил рейтинг уровня жизни в разных странах мира [1]. Общий рейтинг России в рейтинге стран мира - 63 место, между Марокко и Филиппинами. В европейском рейтинге рядом с Россией находятся Белоруссия и Украина. Россия в рейтинге безопасности занимает 82 место. Только 35% россиян чувствуют себя безопасно, передвигаясь ночью по улицам России. По данным Legatum Institute русские стали больше доверять друг другу, укрепились семейные отношения, хотя помощь чужим осталась на низком уровне. Всего 6% граждан помогли хотя бы раз незнакомому человеку. В обыденном сознании каждого народа живут только ему свойственные представления о безопасности, связанные с культурным своеобразием, историей развития, этнически окрашенной системой ценностей. Русская интеллектуальная традиция уделяла проблеме безопасности поразительно мало внимания, хотя государство постоянно воевало, пережило несколько крестьянских войн, множество локальных бунтов и усобиц. В допетровское время само понятие безопасности так и не выделилось из более широкого - «мир», означавшего одновременно отсутствие войн и социальных потрясений и низовую ячейку общества, защищавшую индивида. Только когда Россия стала европейской державой, а дворянство приобщилось к европейской культуре, возникло и политическое понятие «безопасность». Но и тогда политическое сознание долго трактовало его довольно узко и пользовалось им лишь эпизодически [4]. Таким образом, безопасность в России понимали как сферу государства, политиков и дипломатии. Социально-экономические преобразования конца 80-х - начала 90-х годов существенно изменили официальную «систему координат» социального пространства. Сегодня значительная часть людей вынуждена изменить свои повседневные, практические, «житейские» представления об окружающем мире. Одни - чтобы выжить, другие - чтобы расширить свои возможности. С изменением представлений меняются и поведенческие стратегии, обеспечивающие принятие группой и ее поддержку [3]. В настоящее время, являющееся в историческом смысле переходным и характеризующееся сменой установок и ценностей, появлением новых социальных ролей, статусов и отмиранием некоторых старых, изменяются требования к человеку как члену общества. Период, когда постепенно формируется новое мировоззрение, ломаются старые стереотипы, на смену старым традициям новые еще не пришли, активизирует интерес к проблеме безопасности, представления о ней. Интерес к проблеме безопасности является непреходящим в системе гуманитарного мышления на протяжении многих тысячелетий. И в течение всего этого времени ученые стремятся расширить свои представления о сущности данного феномена. Тем не менее, отдельные ее стороны так и остаются непознанными. К таковым относится и проблема российских представлений о безопасности. Теоретические наработки по проблемам безопасности за многовековую историю человеческой цивилизации свидетельствуют о том, что безопасность представляет собой предельно широкое явление. К настоящему времени выделилось три основные сферы изучения безопасности. Одно направление - это подход к безопасности как к многоаспектному состоянию, второе - как к многогранному представлению о том, каким должно быть такое состояние и каково оно на самом деле, третье - как к цели. Состояние безопасности может быть большим или меньшим, а то и вовсе отсутствовать. Цель может быть четко осознаваемой либо неясной, полуосознанной. Представление о безопасности может быть верным, например, правильно отражать состояние безопасности, либо искаженным - преувеличивать или преуменьшать реальную степень безопасности или небезопасности. В любом случае представление занимает определяющее положение по отношению к состоянию и цели, т.к. состояние оценивают в соответствии с представлением, а цель намечают под влиянием таким образом полученной оценки. Для изучения этого вопроса было проведено исследование, целью которого являлся анализ ассоциативных связей понятия «безопасность». В процессе исследования была использована анкета, в которой респонденты должны были сформулировать не менее трех ассоциаций к слову «безопасность»1. Кроме того, дополнительный анализ сформулированных респондентами ассоциаций позволил выделить группы понятий, связанных с безопасностью. Среди них основными являются: - эмоциональные состояния, которое можно назвать как бездействие, пассивность (стабильность, пассивность, спокойствие, защищенность, веселость, вдохновение, беззаботность, расслабленность, уверенность, лень) - 40% всех ассоциаций; - открытость как отношение к людям (доверие, гармония, доброжелательность, дружелюбие, внимательное отношение, открытость) - 16% всех ассоциаций; - «идеальный мир», куда вошли ценности (красота, мир, свобода, счастье, здоровье) - 11% всех ассоциаций и потребности (самосохранение, защита, секс, надежность, еда, тепло) - 12% всех ассоциаций; - защищенность извне (охрана, ФСБ, контрацепция, защита, собака, милиция, вооруженные силы, МЧС, армия, бронежилет) - 8%; - угроза (угроза, ураган, страх, риск) - 5%. Эти результаты позволили выдвинуть предположение о существовании в обыденном сознании россиян следующих представлений о безопасности. 1. Понимание безопасности, как состояния, связанного с бездействием. «Если я в безопасности, то я пассивен, расслаблен и спокоен». Так, по мнению С.Лурье «когда действовать нет необходимости - лучше лежать на печи, сохранней будешь». Это состояние ни как не связано с депрессией и не сопровождается отрицательным эмоциональным фоном, это бездействие, приносящее удовольствие. Бездействие воспринимается здесь как состояние, родственное вдохновению и, во всяком случае, помогающее отрешиться от житейской суеты. Так, действие в сознании россиян связывается напрямую с опасностью. Обращает на себя внимание существование ассоциативной связи понятия «безопасность» с ленью. Так, с точки зрения А. Зализняк, «русская культура допускает и философское оправдание лени. Она не только глубоко впитала комплекс экклезиастических и новозаветных представлений о суете сует, о тщете всякой деятельности и о птицах небесных, которые не жнут и не сеют. Она еще и интерпретировала их как апологию бездеятельности». Таким образом, в этом контексте бездействие может восприниматься русским человеком как проявление высшей мудрости, а лень - чуть ли не как добродетель. 2. Понимание безопасности как основы гармоничных межличностных отношений, основанных на доверии и дружелюбии. Так, ориентация на неформальные связи дает возможность выстраивать более гибкие стратегии и чувствовать себя в безопасности. Личностные отношения не институционализированы, и потому чувствительны к переменам во внешней среде и к колебаниям в восприятии тех, кто считается «своими». Парадокс в том, что эта гибкость одновременно делает неформальные связи и базовые ценности, на которых они формируются, весьма устойчивыми. Одна из причин этого - стремление членов какого-либо сообщества к сохранению репутации внутри «своего» круга, т.е. желание соответствовать определенной нормативной модели и постоянная работа на то, чтобы подтверждать это соответствие. Сохраняя репутацию, человек тем самым сохраняет и транслирует культурную модель. К. Касьянова называет эту особенность российской культуры «диффузностью общения». Она пишет: «Мы плохо переносим отношения, в которых большое место занимает принцип конкретного (функционального) общения. И напротив, хорошо чувствуем себя в группе, которая «лезет» в наши личные дела, копается в наших взглядах и мотивах, формирует нашу личность: Они не дадут мне пропасть, они не могут этого сделать, не имеют права. Никакой соцстрах нигде и никогда не обеспечит человеку той уверенности и свободы, какую дает ему поддержка группы диффузного типа» [2]. 3. Безопасность как некий «идеальный мир» в котором происходит бесперебойное удовлетворение потребностей и реализация доминирующих ценностей. Так, по результатам всероссийского опроса, проведенного по заказу службы СРЕДА (полевые работы: Фонд «Общественное Мнение», Омнибус- Пента) в декабре 2011 года, вера в чудо объединяет в России социальные «верхи» и «низы»: чаще других эта вера есть как у предпринимателей и руководителей, так и у самых бедных из опрошенных (доход менее 3 тыс. руб. в месяц). Что интересно, с увеличением образования вера в чудо возрастает, а с увеличением возраста - уменьшается. В чудеса чаще верят те, кто работает с людьми (врачи); чаще не верят - те, кто занят в народном хозяйстве (сельском, лесном, рыболовном). Относительно вероисповедания, мусульмане заметно чаще верят в чудо, а вот православные - меньше [5]. 4. Понимание безопасности как силы, которая окажет помощь и в случае опасности должна обеспечить защиту. Безопасность связывается в представлениях обыденного сознания также и с включенностью в систему конформистских отношений между властью и подданными. Для того, чтобы чувствовать себя в безопасности достаточно «сидеть тихо» и демонстрировать одобрение. Таким образом, можно констатировать существование желания снять с себя ответственность за собственную безопасность и возложить ее на чиновников, начальников, государство, полицию, МЧС, армию, ФСБ и т.д. Также, большой научный интерес представляют изучение специфики российских представлений о безопасности в различных возрастных груп пах. Для изучения различий в представлении о безопасности были взяты две возрастные кагорты: 20 - 30 лет и 45-55 лет. Старшее поколение (45-55 лет) формировалось в годы хрущевской «оттепели», когда безопасность отождествляли с представлением о благодетельном мире, каковым советские люди наслаждаются благодаря мудрой политике КПСС и советского правительства. Представления о безопасности у старшей возрастной группы связаны с государством, которое решает основные проблемы личной безопасности индивидов. Также, в обеспечении безопасности респонденты старшей возрастной группы связывают надежды с профессиональными агентами безопасности. Люди старшего поколения считают меру продовольственного потребления главным признаком своей безопасности. Безопасность представители старшего поколения ассоциируют с физической сытостью. Молодые люди в возрасте 20-30 лет росли в период 80-90 годов, когда понятие «безопасность» снова начинает меняться, особенно когда речь идет о частной жизни. Оно все больше сводится к пресловутой «неприкосновенности лица» - на сей раз уже не столько от государства, сколько от уголовного мира. Результаты исследования показали, что представления о безопасности у молодых людей в основном касаются их самих, а не государства и не специальных агентов безопасности. Большинство людей в возрасте до 30 лет не желают перекладывать ответственность за устройство своей жизни на государство. Таким образом, проведенное нами исследование дает основание сделать вывод о том, что рассмотрение безопасности через представление является не только правомерным, но и наиболее адекватным. Данная работа реализует лишь одну сторону раскрытия такого многомерного феномена, как безопасность, в частности, российскую специфику представлений о безопасности. Требуются дальнейшие исследования, которые позволят подтвердить сделанные в работе выводы и выделить новые аспекты анализа.
